Крик сердца: хватит причинять боль детям. Терроризм вакцинации

Суть медицинского терроризма

Представьте, что вы возводите здание судьбы человеческой с целью в финале осчастливить людей, дать им наконец мир и покой, но что для этого необходимо и неминуемо надо замучить всего только лишь одно человеческое существо… и на слезах его возвести ваше здание, согласились бы вы быть архитектором на этом условии? Скажите мне, и скажите правду.

Федор Достоевский

И медицинские работники, и производители вакцин отвечают однозначно. Они считают приемлемым мучить до смерти крошечных детей до тех пор, пока мы готовы принимать мысль, что такие случаи «редки». Думая так, мы можем жить спокойно. Сегодня, однако, крики страдания раздаются повсюду вокруг нас, а мы все еще едва слышим их.

Могу вас заверить, что смерть от прививки не бывает быстрой и безболезненной. Я беспомощно наблюдала, как моя дочь умирает медленно и мучительно, как она кричит и выгибает спину от боли, в то время как вакцина делала то, для чего была создана, и атаковала ее незрелую иммунную систему. Яды, используемые в качестве консервантов, распространялись по ее крошечному телу, перегружая жизненно важные органы один за другим, пока они не отказывали. Этот образ будет преследовать меня вечно, и я надеюсь, что больше ни один родитель никогда не увидит такого. Смертный приговор, считающийся слишком бесчеловечным для самых жестоких преступников этого округа, был вынесен моей прекрасной невинной маленькой дочери – гибель от смертельной инъекции.

Кристин Коулбек,

чья дочь умерла через двадцать четыре часа

после прививок АКДС и ППВ

Не все умирают в муках, большинство детей выживают, но испытывают сильный стресс. Если вы сомневаетесь, что дети умирают столь страшной смертью, испытывая мучения душевные и телесные, знайте, что таких откровений, как рассказ Кристин, так много, что если вы попытаетесь прочитать их все, ваше сердце будет обливаться кровью не переставая. Пытки и терроризм – это близкие родственники, вещи, которые нельзя отделить друг от друга. Но мы сделали из врачей ложных богов и решительно отвергаем любые предположения о том, что медицинские работники могут быть повинны в издевательствах и запугивании.

Отстраняясь от мучений одного человека, мы отделяем себя от боли всех людей и от собственного страдающего сердца.

В этом суть того, что пытается донести до нас Достоевский. Мы не можем отстраниться от наших братьев, игнорировать их страдания и быть при этом абсолютно счастливы. Если ценой нашего счастья является мучение всего лишь одного существа, то «цель» уже не оправдывает «средства», ведь кому-то придется заплатить эту цену. Некоторые люди не слишком озабочены этим, пока счастливы они и люди вокруг. Жизнь течет по узким улочкам индивидуализма, а страданий тем временем становится все больше, и вот уже преступникам сходит с рук убийство. В вышеприведенном произведении говорится о целой области психологии, работающей с отчуждением и эгоизмом, с тенденцией нашего ума воздвигать стены между собой и другими людьми и их чувствами. Там рассказывается о первобытной и тонкой форме духовного терроризма, который быстро принимает не столь утонченные формы в социальной и медицинской средах.

Раньше, чем не сделаешься в самом деле всякому братом, не наступит братства.

Федор Достоевский

Достоевский иносказательно говорит о разрушении мира, о всемирной трансформации всепоглощающей любовью. Барри Кауфман из института Option Institute, тесно связанного с аутизмом, сказал: «Любовь – это когда вы счастливы друг с другом». Любовь, чувства, забота и счастье неотделимы друг от друга. Однако все это неотделимо от страдания, даже если это страдание не является нашим собственным. Поэтому, возможно, мы могли бы добавить противоположное утверждение к выражению Кауфмана: «Любить – значит страдать». Одна из главных причин, по которой люди избегают любви, заключается в том, что они хотят избежать страданий, которые она зачастую приносит. Любовь делает нас восприимчивыми, а восприимчивость не приходит без угроз, без уроков. Это не значит, что умный и чувствительный человек должен быть несчастен. Забота не измеряется страданием, она определяется нашей способностью и открытостью чувствовать то, что мы на самом деле ощущаем. Конечно, нам не нужно быть несчастными, просто иногда так случается.

Сочувствие имеет большую ценность, чем счастье, оно работает на более глубоком уровне.

Для родителей, чьи дети были покалечены или убиты вакцинами, очевидно, что медицинское сообщество не слишком заботят невероятные страдания их детей. Недостаточно, чтобы честно взглянуть на самих себя и на постоянно всплывающие данные о вакцинах, компаниях, которые их производят, и людях, которые поддерживают издевательства над младенцами. Самое меньшее, что они могли бы сделать, – это начать широкомасштабное расследование и действительно объективные научные исследования, которые позволили бы докопаться до сути этого вопроса. Однако эти проблемы пытаются замалчивать, более того, родителей подвергают дополнительным страданиям, обвиняя их в том, что они трясут своих собственных детей до смерти (вместо того, чтобы признать, что случился судорожный припадок, который считается «нормальным» побочным эффектом прививок), или, как они делали это в течение многих лет, просто диагностируют смерть вследствие неизвестных причин (применяя диагноз СВДС, синдром внезапной детской смерти). Столь безразличное отношение к родителям рано или поздно станет причиной крушения карьер руководящих сотрудников системы здравоохранения, потому что террористические корни педиатрической практики все явственнее выступают на поверхность. Становиться все яснее, что подавляющее большинство медицинских работников просто не хотят знать причину внезапных смертей множества младенцев, хотя связь прививок и все возрастающего количества случаев неврологических расстройств, таких как аутизм, и даже смертей становится все более очевидной.

История Джозефа. Рассказ матери

15 июня 1997 года я родила своего первого сына. Он был долгожданным и любимым ребенком, я назвала его Джозеф Пол. Беременность протекала нормально, и Джо родился на свет здоровым мальчиком. Я помню, как держала его на руках в тот день, и то, какую сильную любовь я чувствовала к нему. Он всегда был активным маленьким мальчиком, который любил жизнь, и каждый, кто с ним знакомился, удивлялся его жизнерадостности.

В ноябре 1999 года, когда Джо было 17 месяцев, ему сделали прививку КПК. Я раздумывала, стоит ли это делать, так как видела в газетах сообщения о возможных побочных эффектах, и у меня были сомнения. Помню, в день прививки я сказала медсестре, что не уверена, правильно ли поступаю, но она успокоила меня, и процедура была продолжена.

Примерно через 3 дня после вакцинации мне позвонила няня Джо и сказала, что он нездоров, и я немедленно отвезла его к врачу. У него была высокая температура, и он не был жизнерадостным, как обычно. Врач прописал антибиотики. В конце декабря 1999 года у Джо начались фебрильные судороги, и он пробыл в больнице 3 дня. Затем мы вернулись домой.

25 января 2000 года я была дома с Джо, мы занимались привычными делами. За час до сна он играл в ванне, потом я надела на него пижаму, и он побежал к отцу, чтобы обнять его, а потом отправился спать.

Примерно через час я решила проверить, как он спит, и поняла, что случилось что-то страшное.

Спустя, казалось, целую вечность приехала скорая помощь. Мой муж провел эти минуты, делая сыну искусственное дыхание. Мы поехали в больницу, я не могла поверить в происходящее. Нас отвели в маленькую комнату, и, похоже, мы пробыли там довольно долго. В конце концов в палату вошла группа врачей, и кто-то просто сказал мне: «Он ушел». Помню, я спросила, уверены ли они, и они кивнули. Я не могла в это поверить. Весь мой мир остановился. Моя жизнь вращалась вокруг ребенка, но он исчез. Мы вернулись домой, и я помню, как вошла в гостиную, полную разбросанных игрушек. Тишина, которая теперь, казалось, воцарилась в доме, была ужасна.

Я чувствовала себя так, как будто смысл жизни исчез. Потеря ребенка – это физическая боль, которая жжет изнутри. Такой муки я не испытывала никогда, и надеюсь, больше не испытаю. Причина смерти была установлена не сразу. Нас навестили полицейские в штатском, и я почувствовала, что должна оправдываться перед ними, доказывая, что была хорошей матерью. Один из них допросил меня в гостиной, а мужа отвели наверх, в комнату Джо, и опрашивали там. Они ушли, и офицер, который допрашивал моего мужа, спустился по лестнице с постелью сына и вышел из дома, не проронив ни слова сочувствия. Мы не были преступниками, мы всего лишь уложили своего ребенка спать.

Примерно через месяц мы встретились с педиатром и врачом Джо. У меня было много вопросов, но на задворках сознания постоянно блуждала мысль о прививке. Меня уверили, что вакцинация здесь ни при чём.

Примерно через 3 месяца мне позвонил врач и сообщил, что получил копию вскрытия. Было установлено, что Джо умер от энцефалита. Конкретный вирус, ставший причиной, выявить не удалось. Я не жду, что это когда-нибудь произойдет, потому что мне объяснили, что после смерти это сделать довольно сложно.

В листовке, которую я недавно прочла о прививках КПК, говорилось, что энцефалит после вакцинации регистрируется очень редко (примерно один случай на миллион прививок). В свидетельстве о смерти Джо указано «причина неизвестна», и все же это могло быть связано с вакциной. Почему не было проведено расследование? Сколько еще подобных случаев происходит?

В начале декабря прошлого года я родила двух мальчиков-близнецов, Мэтью и Джеймса. Я знала, что мне снова придется столкнуться с этой проблемой! Я заказала экземпляр книги под названием «Библия вакцинации» («The Vaccination Bible»), которая оказалась очень полезной и также подтвердила мои опасения. Фебрильные судороги и энцефалит могут быть побочными эффектами вакцин, и, понимая, что это слишком похоже на болезнь Джо и его последующую смерть, чтобы быть совпадением, я решила не делать близнецам прививки. Я понимала, что это огромная ответственность, поэтому начала изучать и исследовать правила правильного питания и методы повышения иммунитета. Определенные питательные вещества, такие как витамины А, С и Е, селен, цинк, железо, кальций, магний и калий, укрепляют иммунитет. Обработанные и рафинированные продукты, консерванты и красители обладают иммуносупрессивным действием, и даже 100 г сахара в некоторых случаях может снизить иммунитет на 50%.

Хотя  у меня есть Мэтью и Джеймс, в моей жизни всегда будет чего-то не хватать. Смерть Джо – это страшное событие, которое я никогда не забуду, но, вероятно, как-то научусь жить с этим. Я хочу, чтобы родители могли делать осознанный выбор. Существуют две стороны в споре о вакцинации, и родители должны быть ознакомлены с позициями обеих. Сентябрь 2001 г.